К XII веку Западная Европа уже оправилась от фрустрации, вызванной падением Рима и великим переселением народов. Росли города, развивались ремесла и искусства, усиливалась церковь и короли. Генуэзская и Венецианская республики успешно торговали не только с Византийской империей, но и со всем мусульманским Востоком. Крестовые походы открыли для европейских народов богатую и утонченную культуру арабов. Правоту христианства не удалось доказать силой меча, поэтому диспуты развернулись среди ученых мужей. Католическая церковь с удивлением обнаружила, что арабских мудрецов не убеждают цитаты из Святого Писания, а раввины плевались, заслышав об Иисусе Христе. Обосновать и защитить свое кредо европейские богословы могли только с рациональных позиций. Нужен был новый Аристотель. Им стал Фома Аквинский.
Он родился в большой семье графа Андольфа Аквинского 25 января 1225 года. Второй сын французского короля не мог рассчитывать на земельный надел при господстве принципа примогенитуры, то есть, когда все получает первенец. Фома был седьмым ребенком, и участь его была предопределена – духовная карьера. При его родовитости он мог стать аббатом, епископом и даже папой. Родители уже присмотрели для него местечко настоятеля бенедиктинского монастыря Монтекассино, расположенного как раз неподалеку от родового замка Рокказекка.
Но юноша всем сердцем полюбил теологию и вообще ученость. Учеными монахами в то время были доминиканцы. К ним он и собирается примкнуть после окончания университета в Неаполе. Но что такое орден св. Доминика в то время? Незначительное и небогатое сообщество ученых мужей, исследующих Писание и шелестящих пожелтевшими свитками. То было время чудовищного невежества, когда образованный человек в умах простонародья считался чуть ли не слугой сатаны. Церковь воздействовала на паству сфабрикованными чудесами и внешним величием. Таким был Бенедиктинский монашеский орден, куда родственники хотели запихнуть способного к наукам Фому.
Они схватили его на пути в Сорбонну (Париж). Фому держали несколько лет в заточении, надеясь, что он сломается и уступит воле родителей. К нему даже подсылали жрицу любви, в надежде, что он соблазнится и станет «обычным» монахом. Фома оказался крепким орешком и не уступил, а девку просто выгнал из своей кельи. Только теперь поняли родственники, что Фома настроен серьезно. Он не будет молиться за их грешные души, но добровольно подвергнет себя искушению знаниями. Освобожденный от кандалов семейного долга, юноша едет в Париж, где становится учеником Альберта Великого.
Потребность в способных богословах была огромной. Вместе с учителем Фома перемещается в Кельнский университет, а затем обосновывается в доминиканском монастыре св. Иакова в Париже. Доминиканцы по достоинству оценили способности брата Фомы, назначив его преподавателем в Парижском университете. Здесь Аквинат начинает писать свои богословские труды. Нельзя сказать, что он занялся сочинительством от скуки. Античные авторы и переводы арабских писателей манили его сокровенными знаниями, хотя и противоречили католическому мировосприятию.
Аристотель уже проникал под своды монашеских келий. Церковь вынуждена была смириться с этим языческим мудрецом, ибо он собрал самые лучшие языческие мысли и воплотил их в своих трудах. Кроме того, на Аристотеля ссылались оппоненты католиков – мусульмане и иудеи. Кстати сказать, Византийское православие уже утратило миссионерский пыл, закрывшись в собственной «башне из слоновой кости». Страны, ставшие восприемниками Византийской традиции, унаследовали высокомерное отношение к инакомыслящим. Но католицизм стремился убедить в своей правоте неверных, и ему позарез нужны были светские аргументы.
Фома понял, что для диспута нужна нейтральная площадка, где бы представители разных вероисповеданий чувствовали себя как дома. Такой площадкой стала сфера рационального мышления, где господствует логика и человеческий опыт. Европейская философия выходила из плотной опеки богословия, чтобы стать понятной для всех. Фома Аквинский разрушил дуализм мышления раннего средневековья, основанный на учении Августина Блаженного о двух сферах бытия. В таком мире человек принадлежал или Богу или сатане, но не принадлежал самому себе. Соответственно, в человеке могла действовать либо божественная, либо дьявольская воля. Теперь же человеческий разум получал право на жизнь, чтобы впоследствии стать двигателем прогресса и источником новых идей.
Некоторые свои работы Фома писал для конкретных диспутов с арабами и иудеями, которые имели место в Испании. Напомним, что эта страна в то время была частью исламского мира, где процветали науки, искусства и ремесла. Христиане и иудеи-сефарды здесь свободно исповедовали свою веру, вступая в религиозную полемику между собой и с учеными муллами. Католики выглядели более чем скромно на фоне образованных раввинов и арабских мудрецов. Фома Аквинский начинает исправлять эту ситуацию.
Фома не подвергает сомнению истинность божественных знаний, данных в священном писании. Однако до него грехом считалось простая попытка обосновать с помощью разума сакральную истину. Верующим предлагалось принимать без рассуждений божественные откровения, не задумываясь о смысле. Аквинат всегда был верным чадом матери-церкви, однако он понимал, что одной веры недостаточно. Христианин должен знать, во что он верит, и уметь объяснить свою веру представителю других конфессий. Помощницей теологии Фома назначает философию. Не подрывая основ доктрины, она призвана доходчиво объяснить ее положения.
Таким образом, возникает богословская мудрость, которая лишь отражает свет истинного знания, выраженного в откровении. Напомним, что откровением является то, что высшая сила сама открывает человеку о себе и о мире. Мудрость богословия доходчиво объясняет откровение, не противореча ему. Все вещи этого мира существуют по воле Бога, сотворившего их. Именно поэтому их существование, то есть, выполнение предначертанной Богом задачи, важнее, чем сущность, то есть, внутренняя природа. Подлинное бытие присуще лишь Богу. Сотворенная им вселенная отражает величие, могущество и милость Всевышнего. Так учит католическая церковь.
Как философия подчинена откровению свыше, так и телесность не имеет самодостаточного значения, подчиняясь бессмертной душе. Тело и душа индивидуальны, а их соединение формирует личность человека. Душа есть только у потомка Адама. Она делает его выше других тварей; она же налагает на него ответственность за свои поступки. Познание окружающего мира и самопознание – свойства души. Но главное достоинство человека, делающего его подобным Творцу – свобода выбора между добром и злом. Господь не может заставить человека жить по законам, им данным, как это происходит с животными и растениями. Но душа по природе своей христианка, поэтому она может расслышать голос свыше и добровольно прийти к Богу. Впрочем, и дьявол не в силах заставить человека, но только совратить, посулив земные блага. Итак, человек – не безвольное существо. Он – не поле битвы, где Бог и дьявол борется за его душу.
Они были изложены с рациональных позиций и дополняли католическую доктрину:
Doctor Angelicus, систематизатор ортодоксальной схоластики, Doctor Universalis, князь философов – Ватикан не скупится на эпитеты для человека, заложившего основы современной доктрины католической церкви. В 1323 году Фома Аквинский канонизирован, а в 1879 году папа Лев XIII признает его наиболее авторитетным теологом католичества.
Философия, допущенная Аквинатом в служанки богословия, превратилась в царицу. Его метод рационального обоснования явлений стал основой для дальнейшего развития знаний и способствовал становлению научной картины мира. Доказательства бытия Бога, предложенные Фомой, и по сей день вызывают интерес и горячие споры. Сегодня, когда конфликт между наукой и христианством разгорается с новой силой, учение «ангельского доктора» о гармонии между верой и разумом, продолжают быть актуальными. Истина одна, но путь к ней можно найти как через откровение, так и с помощью научных инструментов.
Пусть мысли, заключённые в книгах, будут твоим основным капиталом, а мысли, которые возникнут у тебя самого, — процентами на него.
Правители нуждаются в мудрецах значительно больше, чем мудрецы в правителях.
Если Вы отдаёте своё сердце дьяволу, Вам уже ничто не поможет.
Тирания более пагубна, чем олигархия, а олигархия, чем демократия.
